"...Каждая правота - это шаг к смерти. И тот, кто прав, всегда становится Черным Обелиском Надгробным памятником!" Э.М.Ремарк "Черный обелиск".
Анатолий Крупнов родился 24 марта 1965 года в Москве.
В детстве параллельно с учёбой в средней школе занимался лёгкой атлетикой и учился в музыкальной школе по классу скрипки. Сам научился играть на подаренной дедом гитаре и некоторое время участвовал в ансамбле «Сверчки» при доме пионеров.
После окончания школы Анатолий Крупнов поступил в МАДИ, но не окончил его, решив посвятить свою жизнь рок-музыке. Он освоил игру на бас-гитаре, слушал Deep Purple, Nazareth, AC/DC, Queen, Genesis, Yes, Jethro Tull и другие популярные рок-группы. В конце 1984 года Крупнов начал играть в группе «Проспект», которая базировалась в ДК «Шерсть-сукно» в Медовом переулке в районе станции метро «Электрозаводская». Эта группа была основана Николаем Агафошкиным, Евгением Чайко и Андреем Денешкиным, которые разглядели в юном Крупнове талантливого и перспективного музыканта и активно поддержали его, когда Анатолий Крупнов начал сам писать песни. Крупнов существенно изменил стилистику «Проспекта», перейдя от джаз-рока к блэк-металл. Когда «Проспект» распался, и в 1986 году была основана новая группа «Чёрный Обелиск», Крупнов стал в новом коллективе одновременно бас-гитаристом, вокалистом и автором песен и текстов к ним.
В данном тексте этой статьи приведены реальные факты из истории группы. В материале автор избегал давать свою оценку событий, и предоставил читателям сделать это самостоятельно.
Если произносятся слова ЧЕРНЫЙ ОБЕЛИСК (далее в тексте - ЧО), то у любого нормального и хотя бы немного знакомого с отечественной рок-музыкой человека возникает ассоциация - Анатолий Крупнов. Да, именно этот человек является и отцом и матерью ЧО, мотором и движущей силой группы на протяжении вот уже почти 10 лет. Однозначно: не было бы Крупнова - не было бы и ОБЕЛИСКА. Поэтому неудивительно, что историю ЧО мы начинаем именно с истории Анатолия Крупнова.
Анатолий Крупнов родился 24 марта ("Черный день календаря," - считал сам Крупнов) 1965 года. Как и все нормальные дети Толя учился в школе. "Да, было такое дело, - вспоминает он теперь. - Школа №279 имени А. Т. Твардовского. Причем до восьмого класса включительно, был, можно сказать, круглым отличником, что для нашей школы было вещью необычной. У нас средний выпускной балл был порядка 3,8. И это при всем при том, что 100% поступаемость в ВУЗ`ы. Т. е. нас "щучили" так, что дай Бог..." С восьми лет Крупнов учился в музыкальной школе по классу скрипки и, кроме того, занимался еще и легкой атлетикой.
До «Черного обелиска»…
"Когда мне было лет 12-13, дед подарил мне семиструнную гитару, - рассказывал Крупнов. - Я сразу переделал ее в шестиструнку. Причем аккорды мне никто не показывал; я их подобрал сам. Оттого у меня и постановка пальцев неправильная. Учительница в музыкальной школе ругалась очень, потому что совершенно разная постановка пальцев на скрипке и на гитаре. И гитарная постановка очень сильно "ломает" скрипичную... Как только вычислил аккорды, начал орать во дворе песни. МАШИНУ ВРЕМЕНИ, ВОСКРЕСЕНЬЕ, блатняк какой-то... Вот тогда, наверное, и появилось желание создать свою группу... А первую гитару жалко. Ее у меня какие-то хулиганы отняли... Потом сколотили свою школьную группу. На обычную аккустическую гитару со звукоснимателями я поставил басовые струны, и получился мой первый "крутой" инструмент. Я даже весь состав той группы помню. Стучал Макс Румянцев (он и сейчас периодически выскакивает в разных музыкальных проектах ), соло-гитаристом был Леша Кукушкин, на ритм-гитаре играл Вовка Царев... Позднее я пошел в Дом пионеров и встретил там человечка, который собственно и определил то, что я буду музыкантом. Его звали Игорь... А вот фамилии не помню. Он вел вокально-инструментальный ансамбль. Вел с совершенно конкретной целью: собрать группу и халтурить (на свадьбах, праздниках и т.д.). Вот таким-то образом лет в 14 я свой первый четвертной и заработал. (По тем временам - это 10 бутылок портвейна.) Это было круто! Я "торчал" от себя самого! Тогда я понял, какой это кайф - зарабатывать деньги самому..."
В 15 лет Крупнов закончил музыкальную школу. "На выпускной экзамен пришли люди из музыкального училища, - вспоминает Толик, - и сказали, что берут меня не глядя, завернутого, с одной только специальностью, т. е. ни сольфеджио, ни музыкальную литературу сдавать было не надо. Только специальность и все, они берут меня в училище. Но маменька воспротивилась. Сказала: "Зачем тебе это нужно? Вот будешь как все, инженером... А то, что это такое: музыкант? Несолидная профессия..." ( Вот пример случая, когда мама бывает не права, - автор.) Ну вот так я и не поступил в музыкальное училище." По-другому сложилась судьба Крупнова в общеобразовательном плане. По окончании восьми лет обучения Толя попал в физико-математический класс той же школы. ("Как меня занесло в физ.-мат. - сам не знаю!"), который он и закончил со средним баллом 3,4.
Складывается впечатление, что Анатолий Крупнов был в те времена примерным пай-мальчиком, который хорошо учился, ходил в музыкальную школу и занимался спортом. Но так ли это было на самом деле? "Да нет, - откровенничает Крупнов. - У меня вообще, по большому счету, судьба Джека Лондона. Т. е. я ходил в музыкальную школу и играл на скрипке, потом возвращался, шел с братками в магазин, покупал портвейн и "гасился" на улице. Это была сплошная цепь противоречий, вещей несовместимых просто абсолютно. Вообще, человек, играющий на скрипке, не может иметь такое количество шрамов на лице и на руках, как у меня, ни практически, ни теоретически. Опять же, сваливать с уроков в школе подговаривал всех тоже я. Да и еще множество противоречивых вещей. Т. е. сплошные противоречия, сплошные. Я делал в принципе то, что я хотел, но старался, чтобы это не влияло ("гасилово" я не имею в виду ) на других людей. Не вмешиваться в жизнь других людей - этого принципа я придерживаюсь до сих пор. Более того, это часть моей философии..."
А что слушал в те времена "противоречивый" Крупнов? "THE BEATLES я по большому счету никогда не любил, - говорит он, - ROLLING STONES в то время - тоже. У меня была маленькая пластиночка, на которой было написано: "Вокально-инструментальные ансамбли", и на одной стороне там был какой-то фанк, а на другой - две песни DEEP PURPLE. Потом у моего приятеля Славки появился кассетник (по тем временам - очень редкая штука), и он почему-то первым делом записал NAZARETH. И мы слушали это просто часами. Затем "Рыжий" (еще один мой приятель) назаписывал себе кучу всего: практически весь QUEEN, весь DEEP PURPLE и тот же самый NAZARETH. Как ему удавалось все это доставать - я не знаю. Потом я очень плотно "подсел" на YES, JETHRO TULL, на старый GENESIS. Вообще, то, что в классическом понимании называется HEAVY METAL, я впервые услышал, когда мне было лет 19. Это были вещи AC/DC "Hell`s Bell`s" и "Rock`N`Roll And Ain`t Noise Pollution". Потом услышал группу BLACKFOOD. И самый классический вариант я услышал году в 1985. Это была команда WARRIOR. Кассету с этой записью мне принес приятель из института. Он же дал мне послушать в 1986 году YNGWIE MALMSTEEN`а... От BLACK SABBATH я в те времена просто плевался. Мне принесли их концерт (году в 1985), и я не мог понять: как же это так, ведь эти люди не умеют ни играть, ни петь! За что же их уважать? И плевался я изрядно. Т. е. у меня было академическое скрипичное образование, и о SABBATH я думал примерно так: нет места недоноскам. Все, что я слушал до этого - было построено на классике; а это был ROCK`N`ROLL в чистом виде. Тогда я этого понять не мог. Только потом, уже услышав AC/DC, я еще раз повнимательнее переслушал BLACK SABBATH, услышал их другие альбомы, и очень сильно завис на их музыке..."
После школы будущий лидер ЧО (видимо, следуя желаниям своей мамы) поступил в МАДИ, где и проучился 3 года... на первом курсе, который наш герой так и не закончил.
Когда Крупнову исполнилось 18 лет, в его жизни произошло одно немаловажное событие. Толик: "Один мой приятель, Леша Новичков, подарил мне на день рождения бас-гитару. Это была полуакустическая MUSIMA. Так я и получил свой первый настоящий инструмент..." Что ж, надо сказать Леше огромное спасибо, иначе неизвестно, сколько бы еще мыкался Анатолий в поисках своего "оружия". Интересно, а откуда же взялось такое желание: играть именно на бас-гитаре? И откуда взялось желание петь? "Бас-гитара... Это скорее от обратного, - говорит Крупнов. - Я ведь скрипач. А скрипка - это высокий звук. Меня же всегда тянуло к низкому звуку. Сколько я себя помню (да и матушка мне рассказывала), я любил басовые партии. У нас дома было огромное количество опер и т.д. И я выискивал в них самые низкие партии, доставая всех ими до печенок. Т. е., человек поет басом арию (где-то минуты три), и я гоняю этот кусочек множество раз подряд. Пластинки после этого слушать было невозможно: до и после арии на диске образовывались канавы... Да и еще мне казалось, что бас-гитара - это самый "мужчинский" инструмент... А петь... Я же всегда пел. Еще во дворе песни орал под гитару..."
После "окончания" института (а точнее - после того как учеба была заброшена в дальний угол), Крупнов поменял множество профессий. Он был и плотником, и бетонщиком, и сварщиком, и ведущим дискотеки... Затем он оказался на кафедре физики в Московском Авто-Механическом Институте (МАМИ), где и обосновался в должности учебного мастера. К тому времени у Крупнова были уже достаточно длинные волосы. И вот именно на почве "волосатости" он сошелся с еще одним учебным мастером по имени Слава, который работал на той же кафедре. В свободное от работы время Слава играл на гитаре. Он и предложил Анатолию зайти в клуб, который находился напротив института, чтобы "разведать обстановку" на предмет зачисления в какую-нибудь группу. Вот таким образом в декабре 1984 года Крупнов впервые появился в клубе фабрики "Шерсть-сукно", расположенном недалеко от станции метро "Электрозаводская". В клубе действительно существовала группа, и для полного состава ей недоставало только (о счастье!) бас-гитариста. Естественно, что им и стал наш герой. Группа называлась ПРОСПЕКТ, и в ее состав входили: Михаил Рыбников - вокал, саксофон; Евгений Кудрявцев - клавишные; Евгений Ковалевский - соло-гитара; Константин Денешкин (по прозвищу "Костыль") - гитара; Николай Агафошкин - барабаны. Звукооператором ПРОСПЕКТА был Женя Чайко, а светооператором - брат "Костыля" Андрей Денешкин, по прозвищу "Батюшка". Запомните три последние фамилии! И запомните, когда они впервые появились в нашем повествовании. (Немного отклоняясь от нити нашего рассказа, можно заметить, что сейчас Рыбников играет на клавишах в группе ДЕМАРШ; Кудрявцев играл в САМОЦВЕТАХ, а затем поднимал свой проект BLACK RUSSIANS; Ковалевский сейчас в ВИРТУОЗАХ МОСКВЫ у Спивакова. Вот с кем доводилось играть Крупнову!)
Итак, полный надежд, Толя Крупнов уверенно и с радостью шагнул в новый 1985 год.
«Черный обелиск»
ПРОСПЕКТ выступал со своей программой на различных мероприятиях ( День Города и т.п.). Музыку группы можно было бы назвать джаз-роком, если бы она не была сильно примитивизирована. И, вполне возможно, что никакого ЧО никогда бы и не было, не начни Крупнов писать песни. Хотя, справедливости ради, надо отметить, что "писать" - это громко сказано. Просто на кафедре к Толику подошел один из ребят, знавший о его занятии музыкой, и дал ему вырванный из какой-то книжки лист со стихами. Практически сразу у Крупнова родилась музыка на этот текст. "Своего в этой вещи почти ничего не было, - говорит Толик. - Это была дань традициям. Но было очень приятно слушать сочиненную тобой музыку, когда она аранжирована и разложена по партиям. К тому же, приятно было впервые почувствовать себя главным и говорить: кому, что, где и как играть..."
Ребята сделали эту песню, что и привело к расколу в рядах группы. В результате Крупнов, Агафошкин, "Костыль", Женя Чайко и "Батюшка" отпочковались от ПРОСПЕКТА. К ним присоединился Николай Коробов, игравший в том же клубе на гитаре. Вся эта братия начала "наруливать" свой материал. Вернее, "наруливал" один Крупнов, а остальные только воплощали в жизнь его идеи. А что же ПРОСПЕКТ? ПРОСПЕКТ, лишившись своего ядра, тихо-мирно умер. И больше о нем не вспоминали.
Оставшись со всем аппаратом на той же базе, ребята во главе с Крупновым написали четыре вещи (само собой разумеется, что пел сам Толик) в рок`н`ролльно-хардовой стилистике. Эти песни даже были записаны на двухканальный магнитофон. "Опять же, в этой музыке не было ничего своего, - вспоминает Крупнов. - Все тексты были не мои, гармоническая основа - тоже, а сыграно было достаточно традиционно. У нас не было даже стилистики как таковой. Т. е. я писал то, что пишется, ориентируясь на свою музыкальную память. А как эти вещи будут выглядеть в результате - я сам не имел ни малейшего представления..."
Пора было подумать о названии для группы. Задача оказалась не из легких. Ребятам пришлось долго мучиться над этим. И вот в один прекрасный день все встало на свои места. Крупнов: "Почему именно ЧО? Это ассоциативно, подспудно. Мы совершенно четко представляли, что название должно быть массивное, основательное. А здесь: "ОБЕЛИСК" - что-то строгое, холодное, изящное, тонкое; "ЧЕРНЫЙ"- вязкое, мрачное, тяжелое, основательное... К Ремарку же это не имеет почти никакого отношения (хотя он является одним из моих любимых писателей), а если и имеет, то самое косвенное: возможно, что я именно в этот момент читал Ремарка, и, когда мы бились над названием, у меня в памяти всплыл Ремарк и ЧО... А вообще-то было множество идей по поводу того, как назвать группу: МОНУМЕНТ, еще что-то... Остальных я просто не помню. Но их было море... И даже когда я предложил ЧО, у нас была пара еще каких-то вариантов, между которыми мы колебались. Но в конечном итоге получился все таки ЧО..."
И вот, когда все организационные вопросы были решены, ОБЕЛИСК лишился половины состава. Крупнов: "Я понял, что "Костыль" и Женька Коробов чисто ритмически не удовлетворяют требуемому уровню." Следовательно, встал вопрос о замене гитаристов. Крупнов начал поиски. "Вот именно тогда я познакомился с "Пауком", - говорит Толик. - К тому времени я работал в районе ВДНХ и ходил в магазин неподалеку от места работы. И как-то один раз я разговорился с продавщицей в этом магазине. Выяснилось, что у нее муж волосатый. Она пригласила меня в гости, и я к ним заехал. Ее мужа звали Сергей. У него я впервые услышал АРИЮ. Их самый первый альбом "Мания Величия". Я тогда поразился: как же так, люди уже записываются, а я все гитаристов ищу! Я сказал Сергею, что тоже играю, и что мне нужны гитаристы. Он ответил, что у него есть один знакомый гитарист, которого зовут, как и его - Сергей, и дал мне телефон. Это как раз и оказался "Паук". Я позвонил и договорился с ним о встрече.
У "Паука" к тому времени уже была своя команда КОРРОЗИЯ МЕТАЛЛА, в которой он играл на гитаре. Вторым гитаристом был Юрий Алексеев. Вот именно с Алексеевым "Паук" и пришел жарким летним днем 1986 года домой к Жене Чайко, где их поджидал Крупнов. Это была поистине историческая встреча. Сейчас можно с уверенностью утверждать, что не будь ее тогда - не было бы и того самого ЧО, который любили и любят тысячи людей. Ведь в тот день "Паук", сам того не подозревая, создал ядро будущего ОБЕЛИСКА, познакомив Крупнова с Алексеевым. И если Крупнова можно назвать мотором ЧО, то Алексеев - это уж никак не меньше, чем ходовая часть. Неслучайно, что из классического состава группы до сегодняшнего дня "дожили" только эти два человека.
Официальная дата образования группы - 1 августа 1986 года. ЧО образца лета 1986 года выглядел следующим образом: Анатолий Крупнов - бас-гитара, вокал; Николай Агафошкин - барабаны; Михаил Светлов - гитара; Юрий "Ужас" - гитара. Причем в группе не было соло-гитариста как такового. Светлов и "Ужас" постоянно делили соло-партии между собой. (Более того, такая ситуация сохранилась вплоть до середины 1988 года, когда состав уже несколько трансформировался.) Кроме самих музыкантов к ОБЕЛИСКУ можно с уверенностью отнести и людей, постоянно работавших с группой. А таковыми являлись звукооператор Женя Чайко и светооператор "Батюшка". Группа по-прежнему работала на той же базе и, кроме всего прочего, имела полностью свой собственный аппарат, что по тем временам было вещью исключительной, если не сказать уникальной.
Первой композицией ОБЕЛИСКА стала вещь под мрачным названием "Апокалипсис". Дальше последовала песня под одноименным названием "Черный Обелиск". А потом Толика словно прорвало. Стихи посыпались просто градом. "Троянский конь", "Абадонна", "Болезнь". Музыка тоже не заставляла себя ждать. Остальные ребята из группы еле успевали за своим лидером. Все работали на износ...
Порепетировав всего лишь полтора месяца, ЧО уже появился на сцене. Этот первый концерт состоялся 23 сентября 1986 года прямо на базе, в клубе "Шерсть-сукно", в паузах между дискотекой. "Я могу по пальцам пересчитать всех людей, которые были на первом концерте, - говорит Крупнов. - Был "Хенк", "Мамонт", может быть, был "Стив", покойный ныне Олег Царев (басист ЛЕГИОНА) и еще один известный тусовщик "Слейд". Ну и конечно было море всякого дискотечного народа. Но все-таки нас заметили..." На этом концерте ОБЕЛИСК отыграл все пять вещей, которые уже были в его репертуаре. Все выступление заняло не больше 30 минут. Но это был концерт! Группа выдержала боевое крещение... Каковы были ощущения Крупнова после первого выступления его детища? "Если бы были резко отрицательные отзывы, то я не знаю, чем бы все это кончилось, - откровенничает Толик. - Тогда я даже и мысли не допускал, что мы действительно станем настоящей группой. Для меня это было хобби, ну, допустим, как некоторые марки собирают, т. е. если кто-то из людей к тому времени уже определился (те же 99% или ЛЕГИОН); у них были свои фэны, они четко знали, на что они работают, то я - нет. Абсолютно нет..."
К счастью, отрицательных отзывов не было. Даже наоборот. После концерта к Крупнову подошел Царев и предложил вступить ОБЕЛИСКУ в московскую Рок Лабораторию, которая являлась в те времена бастионом андеграунда. Крупнов дал согласие, и через несколько дней комиссия во главе с Царевым приехала на базу к ЧО. Ребята сыграли им свой материал, и группа была принята под знамена Рок Лаборатории. Что это давало ОБЕЛИСКУ? Самое главное - это то, что теперь группа приглашалась на все сборные концерты, проводимые под эгидой Рок Лаборатории. Однако у Крупнова свои соображения на этот счет: "Честно скажу: нас стали приглашать на сборные концерты скорее всего потому, что у нас был аппарат - по тем временам вещь достаточно редкая." Но как бы там ни было, ОБЕЛИСК начал выступать.
Надо было делать новые вещи. И тут перед Крупновым встал один очень непростой вопрос: о чем писать? "Саша Елин (человек, который писал стихи АРИИ, МАСТЕРУ и еще ряду групп, - автор) меня всегда подкалывал, - говорит Толик. - Он говорил: "Ну, смотри, у тебя строчка: "Ужас и муки, страданья и страх", так я это растаскиваю на четыре разные вещи по тематике: одна - ужас, вторая - муки и т.д. О чем же ты потом писать будешь?" И я действительно задумался: о чем писать?" И тут на счастье Крупнову попался сборник стихов французского поэта Шарля Бодлера "Цветы зла" (книга, которую каждый уважающий себя металлер просто обязан прочитать!). "Я прочитал и так прокайфовал,.. - вспоминает Толик. - Потом несколько раз перечитал и отметил вещи, на которые очень легко ложится музыка, и которые по смыслу подходят нам..."
Первой вещью на стихи Бодлера стала песня "Вступление". Вот тут и проявил себя в полной мере новый рекрут группы Алексеев. Основной гитарный рифф к "Вступлению" был написан именно им. После этого была написана музыка к стихам "Фантастическая Гравюра". В своем первом варианте эта вещь отличалась достаточной оригинальностью, а именно: в начале песни Крупнов выходил на сцену со скрипкой в руках и под акомпанимент гитары исполнял задумчиво-грустную мелодию. Крупнов: "Идея со скрипкой возникла неожиданно. Во-первых, я умею играть на скрипке, а во-вторых, тогда никто и представить себе не мог, что тяжелую музыку можно играть со скрипкой. Это сейчас есть такие группы, а тогда..." Однако в роли скрипача Крупнов выступил всего на двух концертах. А потом скрипку в его руках сменила более привычная для зрителей бас-гитара, и вступление к "Фантастической Гравюре" приобрело вид басового соло.
А что было с музыкой ЧО? Крупнов уже точно знал, по какому пути должна двигаться группа? "Да нет, - говорит Толик. - Я в то время был еще страшно необразован в тяжелой музыке. А наши песни... Все становилось более очевидным по мере того, как я слышал новые коллективы. Например, METALLICA я в первый раз услышал только в конце 1987 года. ("Это я его к METALLICA приобщил!" - до сих пор "гордится" Алексеев.) И я как-то не стремился слушать. Тот же самый Сережка Комаров (в то время - барабанщик ЛЕГИОНА, - автор), мы, естественно, знакомы были, говорил мне, что песня "Черный Обелиск" очень похожа на 1983 год METALLICA. Я отвечал, что может быть, но я не слышал METALLICA вообще!.. Соответственно, чем больше я слушал разной музыки, тем больше мне открывалось ходов... Но, может, это и хуже. Если бы я вообще не слушал тяжелую музыку, то, возможно, я насочинял что-нибудь совсем улетное... А так, в принципе, во всех наших вещах того периода можно выявить тенденции. Естественно, свое что-то есть, но и влияния заметны. Можно даже отследить по нашей музыке: какие группы мне нравились и в какой момент... Опять же, "Полночь" чем-то напоминает ACCEPT. И таких аналогий можно провести множество..."
И вот тут-то появилось то, чем ОБЕЛИСК окончательно сразил всех. Появилось знаменитое шоу ЧО. Появился "Папа" - огромный (в полчеловеческого роста) фосфорирующий и вращающийся череп с глазами-лазерами; появился скелет на барабанах; появились чумовые пиротехнические и световые эффекты. Крупнов: "Идея создать шоу появилась давно. Это воплотить в жизнь ее удалось только в 1987 году. Мы стали неплохо зарабатывать на концертах (рублей по 500 в месяц, и это в то время, когда зарплата инженера составляла 230-250 рублей), и у нас появилась возможность кое-что купить. "Папу" нам слепила художница ("За 100 рублей," - вставляет точный "Алексис"), которая жила неподалеку от меня. Фосфором он покрывался в одном из театров. (До чего же бредовый видок был у меня, когда я вечером на руках "вытаранивал" этого "Папу" из театра!) Лазеры прикупил и вмонтировал ему в глазницы "Батюшка". И "Батюшка" же сделал так, чтобы он поворачивался. Т. е. там все было на дистанционном управлении, его, естественно, не надо было руками крутить. Появились у нас на концертах и магниевые вспышки. Мне было просто жалко Сережу Дрогавцева (нашего пиротехника)! Все эти вспышки он испытывал по ночам в Битцевском лесопарке. А предугадать, что может случиться, было невозможно. Поэтому Сережка всегда ходил опаленный и обоженный. Но зато и результаты этих опытов были потрясающими... Тогда такое шоу было только у нас. Народ просто угарал на концертах..."
А что это были за концерты! Это было настоящее театральное действо. Перед самым началом выступления, голос, идущий из самых глубин преисподней, на фоне волчьего воя и свиста ветра возвещал о том, что на сцене сейчас появится действительно ЧО. Между песнями не было пауз - они заполнялись различными звуковыми эффектами: рев огня, удары колокола, гомон толпы, шум дождя, бой часов, стоны сонма бесплотных теней, рвущихся на свободу, и, конечно же, фирменный крик Крупнова: "ЧО приветствует своих болельщиков!!!" перед исполнением одноименной песни. Но это еще не все. Перед песней "Абадонна" Толик демонстрировал свои познания в литературе, цитируя на фоне пожара и набата строки из произведения Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита". В конце выступления музыканты устраивали просто безумную какофонию звуков (во время которой Крупнов забирался на колонки, стоявшие у края сцены, а потом спрыгивал с этой высоты обратно к своим товарищам), обрывающуюся оглушительным взрывом, от которого у зрителей нередко закладывало уши. Это фэны слышали. А что же они видели? ОБЕЛИСК на сцене - умри все живое! На фронт-мене - майка с черепами по бокам (эта реликвия до сих пор хранится в фэн-клубе группы). Вместо ремня для бас-гитары - цепь. За Крупновым стоит "Папа" и, поворачиваясь, сверлит зал своими глазами-лазерами. На барабанах висят череп и рука скелета. Агафошкин и Алексеев одеты в фирменные майки с лого ЧО (эти майки были выпущены "кустарно" на деньги группы в количестве всего пятидесяти штук, и до наших дней "дожила" лишь одна). И завершает картину Светлов, облаченный в кожу и джинсу, с гитарой в форме автомата. Вся эта братия, освещаемая множеством ламп, прожекторами и вспышками от взрывов (не зря Сергей Дрогавцев ходил обожженным!), безумно вращает головами и при этом как-то умудряется извлекать из инструментов звуки, которые приводят публику в полный экстаз... Одним словом - чума!
А потом в архиве ОБЕЛИСКА появился первый видеоклип. Крупнов: "В Москву приехали французы снимать фильм о русском роке (тогда ведь это все модно у них было), и Рок Лаборатория предоставила для этого несколько групп, среди которых были и мы. Так все и получилось..." Для клипа ЧО избрал одну из самых популярных своих песен - "Полночь". Видеоряд начинался с крупного плана полной луны. Затем появлялись ребята из ОБЕЛИСКА, которые рассекали на мотоциклах по ночным улицам города. Потом они приезжали на свой же концерт и выходили на сцену... Что ж, видеоклип - это был уже немалый прогресс.
Следующим этапом в истории группы стала смена репетиционной базы. "Работать в "Коммуне" было просто невозможно! - жалуется Крупнов. - Это их дурацкое напряжение на 240 В постоянно все обламывало..." На сей раз ЧО осел в Мекке столичного рока - ДК им. С. П Горбунова. Легендарная "Горбушка" на долгое время стала пристанищем ОБЕЛИСКА.
В это время кому-то в голову пришла идея сдать на тарификацию. И ЧО предстал перед глазами опытной и компетентной комиссии. Крупнов: "Да... Сидят толстые дядьки и тетьки, а мы перед ними как идиоты... В общем, отыграли "Полночь", "Фантастическую Гравюру" и "Вступление", нам пожали руки и сказали, что мы молодцы..." "Вместе с нами тогда сдавали ШАХ, ТЯЖЕЛЫЙ ДЕНЬ и БРИГАДА С, - добавляет Алексеев. - Все мы получили вторую среднюю ставку. Это означало, что за концерт каждый из нас должен получать по 7 рублей и 50 копеек..." Но мы то знаем, что на самом деле каждый из ребят получал в среднем по 50 рублей за концерт. А тут 7.50! Но, однако, теперь группа стала официально профессиональной и могла зарабатывать себе на жизнь концертами.
Летом Крупнов и Алексеев решили поступить в музыкальное училище. В отделение Гнесинки. Зачем они захотели это сделать - неизвестно. Но такой эпизод имел место быть. Характеристику нашим героям подписал Юрий Маликов (отец известного ныне Дмитрия Маликова). С этим документом в кармане и с гитарами в руках Крупнов и Алексеев оказались перед дверьми, за которыми их ждали суровые экзаменаторы. Крупнов вошел первым. "Попытался сдать экзамен, - вспоминает он, - но ничего не получилось... Я был с похмелья и как-то не до музыки было..." Однако то, что его не приняли, разозлило Толика. Он переругался со всей комиссией и вышел, хлопнув дверью. Алексеев, увидев, что Толик выходит, смело шагнул вперед. "В дверях Крупнов успел мне шепнуть: "Не говори, что ты из ЧО, т. к. я с ними поругался," - рассказывает "Алексис". - Когда меня спросили: "Где Вы играете?", я ответил, что в группе МАРТИН. (Они даже не поняли с первого раза. "Как, как? МАРТ?", - смеется Алексеев.) Я сыграл им три вещи: Баха, блюз и еще что-то. Они сказали, что все это очень просто. "Не нравится - не надо," - ответил я и ушел..."
Да, с музыкальным училищем не получилось... Но зато как получалось с концертами! "У нас всегда были полные аншлаги! - говорит Крупнов. – И, несмотря на то, что мы выступали буквально через каждые три дня, зал был постоянно переполнен..."
Чтобы обеспечить своих фэнов новой записью, ЧО выпустил свой второй магнитофонный альбом. Эта запись была смонтирована из пяти концертов, проходивших в ЦДТ. Т. к. добрая половина композиций, вошедших в этот альбом, была написана под впечатлением от стихов Бодлера, то вопрос о названии программы было не сложно решить. Альбом был назван "Цветы Зла", так же, как и сборник стихов французского поэта. Эта программа по праву считается классической для ОБЕЛИСКА периода 1986-88 годов. В ней были представлены как уже известные по первому альбому вещи ("Апокалипсис", "Абадонна", "Полночь", "Фантастическая Гравюра"), так и не записанные ранее ("Литании Сатане", "Сплин", "Цветы Зла", "Черный Обелиск"). Следует отметить: несмотря на то, что это была концертная запись, остается только поражаться чистоте звучания группы и слаженности в игре музыкантов.
Возникает вопрос: а почему ОБЕЛИСК ни разу за период 1986-88 годов не выпустил студийного альбома? "Ну, во-первых, тогда не было такого количества студий, как сейчас, - говорит Толик. - Были студии "Мосфильм", "Гостелерадио", "Видеофильм", еще что-то, но там постоянно кто-то писался. Образно говоря: Муслим Магомаев, Лев Лещенко, другие коллективы... А, во-вторых, я бы не смог собрать нужного количества денег на запись. Я пил тогда очень много. И все деньги уходили в кирялово..."
Запись "Цветы Зла" дошла до "краев и самых окраин" Союза. Группу услышали в самых отдаленных уголках страны, и ребята окончательно утвердились в роли королей отечественного тяжелого рока. "Но мы были королями андеграунда, - уточняет Крупнов. - По большому счету королями были КРУИЗ, ЧЕРНЫЙ КОФЕ, АРИЯ и подобные им коллективы. Это от того, что ими занимались профессионально и занимались профессиональные люди. Тот же самый Мотя Аничкин или тот же Векштейн - это профессионалы очень высокого класса. И если они раньше ездили с ПОЮЩИМИ СЕРДЦАМИ и т. д., то все эти пути-дорожки остались, и Векштейн остался Векштейном, только теперь он возил АРИЮ..."
Однако, несмотря на отсутствие профессионального менеджмента, ОБЕЛИСК сумел тогда собрать вокруг себя такую команду технического обеспечения, какую даже на сегодняшний день не имеет ни одна российская группа. Техники, осветители, пиротехники, светооператор, звукооператор в зале, звукооператор на сцене... Все эти люди четко (с точностью до секунды!) знали: что, когда и как нужно делать. Шоу было продумано до мелочей, и сбоев практически никогда не было.
Концерты, фестивали, гастроли... ОБЕЛИСК безостановочно набирал обороты. А как складывались отношения внутри группы? Как относились музыканты друг к другу? Как они жили вне концертов, вне репетиций? Крупнов: "В плане музыки был мой достаточно жесткий диктат. Т. е. если я говорил, что надо играть так, то все так и играли. Практически все вещи я писал сам. Я приносил готовую музыку, и все делалось под мою диктовку. Бывали лишь редкие исключения (ну, например, "Вступление" или "Литании Сатане"). Сложно было работать с "Алексисом". С ним всегда сложно, потому что он человек сложный. Очень сложный. Надо его хорошо знать, тогда с ним можно работать. В противном случае - это нереально. А вне музыки... Колька Агафошкин жил своей жизнью и с нами практически не общался. А вот мы с "Ботаником" жили душа в душу! Мы с ним общались как друзья. Я очень часто зависал у него на квартире и жил там неделями... "Алексис" же "Ботаника" никогда не любил. Не знаю почему, но отношения у них не складывались вообще никак... С деньгами же Агафошкин обращался очень аккуратно и практично. "Алексис" тоже тащил все в семью. А я... в мешки под глазами..." Алексеев: "Отношения... Не знаю. Со Светловым я практически не общался. Вообще, отношения с ним у меня не клеились. С Крупновым... От случая к случаю. Коля Агафошкин вне музыки с нами почти не виделся. Он был старше нас всех, у него уже была семья, двое детей. Все свободное время он находился дома... Вот тогда-то и начал возникать конфликт между Крупновым и Агафошкиным. Крупнов много пил (а уж в 1988 году это приняло просто катастрофические размеры), и это сказывалось на работе группы. Кольку это, естественно, не устраивало, т. к. ему нужно было семью кормить... Я не говорю, что мы там сами святыми были. Нет, по молодости пили все. Но Крупнов явно перебирал. И обстановка внутри группы стала постепенно накаляться... А с музыкальной стороны... Я был единственным в группе, на кого Крупнов не кричал. Потому что он знал, если на меня сильно накричать, то я просто развернусь и уйду из ЧО. А терять меня, как гитариста, он, по-моему, не хотел." Итак, как видно, несмотря на успех, внутри группы начали возникать проблемы. И со временем ситуация только обострялась... Обострялась все сильнее и сильнее, и в результате привела ЧО к трагическому концу...
Но это случится потом, а пока ОБЕЛИСК продолжал активную деятельность, и никто не мог даже предположить, что чуть больше, чем через полгода, все это закончится.
Подошел к концу успешный 1987 год. ЧО не возлежал на лаврах успеха и не останавливался на достигнутом. Все так же много концертов, все так же много гастролей. Полным ходом шла работа над новыми песнями. Готовилась новая программа.
«Черный обелиск». Феникс возрождается из пепла…
В конце зимы 1988 года ОБЕЛИСК принял участие в первом всесоюзном фестивале хэви-металл-рока, проходившем в городе Свердловске, и занял на нем всего 2 (!) место. ЧО уступил в борьбе за первенство ТЯЖЕЛОМУ ДНЮ. "Я даже знаю почему мы были вторыми, - вспоминает Крупнов. - Просто накануне концерта я перебрал портвейна и петь практически не мог. Голоса не было вообще..."
А на один из концертов, проходивших в "Зеленом театре" ЦПКиО им. Горького, Крупнов выехал на белом... нет, не коне, но мотоцикле Harley Davidson. На самом настоящем Harley`е, что повергло публику в дикий восторг. "Эдик Ратников, работавший у нас техником, был заядлым байкером, - вспоминает Толик. - И, как все байкеры в то время, Эдик любил JUDAS PRIEST. А т. к. Халфорд (вокалист PRIEST`ов) выезжал на сцену на Harley`е, то Ратников предложил и мне то же самое. Сначала я отбрасывал эту идею, но потом согласился..."
Успех, успех и еще раз успех... ОБЕЛИСК уверенно поднялся на вершину музыкального Олимпа и стал №1 в советском (по тем временам) роке. Это лишний раз доказали финальные концерты "Звуковой дорожки", проводимые летом 1988 года газетой "Московский Комсомолец". Хотя... Это была очень интересная и почти криминальная история... Читайте "страшную", ничем не приукрашенную правду. Вспоминает Юрий Алексеев: "Финал "Звуковой дорожки" проходил в "Зеленом театре" ЦПКиО им. Горького. За кулисами к нам подошли представители жюри и сказали примерно следующее: "Ребята, хотите завоевать первое место? Давайте разделим главный приз: видео - нам, а телевизор - вам. И первое место ваше." Черт его знает почему, но мы согласились..." Вот так вот! Крупнов: "Да, именно так и было... Но, с другой стороны, половина (если не больше) "Зеленого театра" была забита нашими фэнами. Людьми, которые пришли только из-за того, что там выступали мы. Так что в любом случае, как не крути, первое место было бы наше...
1988 год... Выступления в столице и поездки, поездки, поездки... В конце июля ЧО отправился вместе с группой ШАХ в очередные гастроли. Последние гастроли ОБЕЛИСКА в классическом составе... Путь лежал в столицу Молдавии (ныне - Молдовы) - город Кишинев. Но вернемся чуть-чуть назад и осветим ситуацию, сложившуюся внутри группы накануне поездки
"Ситуация была просто катастрофическая, - говорит Алексеев. - Пьянство Крупнова приобрело огромные размеры. Бывали случаи, когда к нам приходили журналисты брать интервью и спрашивали: "Где ваш главный?" А главный в это время валялся "в стельку" пьяный где-нибудь за колонками... На концертах со стороны Толика было все больше и больше лажи. Без выпивки уже не проводилось ни одно выступление. И причем выпивка была изрядная... Женя Чайко множество раз говорил Крупнову, что он своим пьянством ведет группу к развалу. Но Толик не реагировал. Когда мы ехали в Кишинев, настроение внутри группы было ужасное. Играть уже никому не хотелось..."
Гастроли шли своим ходом, и все было вроде бы как всегда, но... Но произошел инцидент, ставший последней каплей в чаше непростых взаимоотношений внутри группы. Крупнов: "Это случилось в последний день выступлений, в перерыве между девятым и десятым концертом. Мы все сидели во внутреннем дворе Дворца Съездов (где проходили выступления) и пили пиво. Вдруг один из наших техников (по понятным причинам фамилию называть не будем, - автор) набросился на меня с обвинениями, что я где-то "взял" не ту ноту, где-то не "дотянул" припев и т.п. Я тоже вышел из себя. Стал кричать: "Это не твое дело! Я сам разберусь, как мне петь! Ты вообще должен только ручки на пульте крутить!" Слово за слово, до рук дело дошло. Тут я немного "остыл" - ведь мне же еще концерт предстояло играть. Но он никак не унимался. Тогда я предложил ему отойти куда-нибудь, чтобы хоть не при всех разбираться, и мы пошли за какие-то гаражи. Когда до них оставалось дойти метра два, он развернулся, ударил меня бутылкой по голове и убежал. Пока остальные ребята со мной "копались", он прошел за сцену и разнес в щепки мою бас-гитару... Однако, последний концерт я все-таки отыграл, позаимствовав гитару у басиста ШАХА. Пришлось "давать" этакого пирата, завязав голову платком, чтобы кровь не стекала на лицо..." После этого момента уже всем стало ясно, что в группе что-то не так...
Вернувшись из Кишинева, Крупнов и сам понял, что дальше так работать нельзя, что страсти внутри коллектива накалились до взрывоопасного предела. "Я объявил каникулы, - говорит Толик, - потому что мы действительно сильно подустали. Нас уже раздражал даже вид друг друга. Ну, в самом деле: нос к носу совершенно разные люди мотаются по городам практически без перерыва. А если и не мотаются, то один черт, видятся на репетициях. Такого понятия как каникулы у нас до этого вообще не существовало. Мы как начали пахать в 1986, так и поехали. Без роздыху, без отпусков. Это была работа. И работа тяжелая. Сначала было полегче: мы раскручивались, раскручивались. А потом... Потом уже нельзя было свалить на то, что плохое настроение или рука болит. Тебе платят за это деньги - будь любезен их отрабатывать... Перерыв был необходим. И тогда я думал, что месяц-полтора - это как раз нормально. Отдохнем друг от друга... Ну а вышло вот как..."
А вышло вот что. В группе ШАХ не было в то время басиста, и на это место пробовалось множество музыкантов. Но ни один из них не устраивал Антонио Гарсию и Андрея Сазонова. А ШАХ должен был отправиться на гастроли в Венгрию. Время шло, а музыканта все не было. И тогда Гарсия предложил Крупнову присоединиться к ШАХУ, хотя бы для того, чтобы съездить в эту поездку. Крупнов: "Я подумал, что неплохо было бы в Венгрию съездить, попить, на Балатоне искупаться. Почему бы и нет? А потом вернусь отдохнувший, ребята от меня отдохнут и опять: ЧО... По большому счету, меня Ольга Чайко (в то время - директор КРУИЗА, - автор) сманила на то, чтобы подписать контракт. Ведь работа с ШАХОМ - это были чисто контрактные обязательства, а не убеждение. Совершенно точно..."
«ШАХ» и мат «Черному обелиску»…
Итак, ОБЕЛИСК вернулся в Москву. Все ждали разрешения ситуации. Это разрешение явилось полной неожиданностью. Алексеев: "Крупнов сам ничего не сказал по поводу ШАХА. Только через неделю мы узнали, что он подписал контракт с Гарсией на полгода и решил отправиться с ШАХОМ в Венгрию. Первое чувство, которое я испытал при этом известии - неописуемая злоба на Крупнова. Злоба именно за то, что он никого ни о чем не предупредил..."
Просуществовав ровно (!) два года ЧО распался. Это случилось 1 августа 1988 года... Это потом, гораздо позже, в 1993 году Крупнов скажет: "Я все равно знал, что ОБЕЛИСК заново сделаю, когда в ШАХ уходил...", а тогда... Тогда ОБЕЛИСК был мертв, и, вследствие разборок внутри группы, идея о воссоздании казалась неосуществимой...
Огромная армия поклонников группы сначала не хотела верить в распад ОБЕЛИСКА. Все считали это слухами. Слишком все было противоречиво: успех, переполненные залы, заслуженное звание №1 в отечественном тяжелом роке и вдруг... Но проходили дни, недели, а концертов, начинавшихся со зловещего волчьего воя, все не было. Фэны поняли, что правда такова: ОБЕЛИСК распался...
Итак, покончив со всем, что связывало его с ОБЕЛИСКОМ, летом 1988 года Крупнов отправился с ШАХОМ на гастроли в Венгрию. Вернувшись из этой поездки ШАХ приступил к работе над новым материалом, который по замыслу Гарсии, должен был превзойти все предыдущие работы группы.
Как сам Крупнов оценивает период своего сотрудничества с Гарсией и Сазоновым? "Два года сплошного пьяного угара", - смеётся Толик. А если серьёзно? "Практически никакого участия в написании материала я не принимал, - расказывает Крупнов. - Всё делал Антон (Гарсия, - автор). С моей стороны было самое минимальное участие в сочинительстве и аранжировке. Т. е., даже если я и придумывал какие-то свои ходики, то на сведении этого всё равно не было слышно. Можно даже сказать, что я был сессионным музыкантом, машиной, воплощающей в жизнь идеи Гарсии. Вообще, Антону с Сазоновым было бы гораздо проще играть вдвоем, но, т. к. бас-гитара всё-таки должна присутствовать, то... То они меня и взяли."
Период начала работы в ШАХЕ совпал для Крупнова с тем, что он серьёзно задумался о своей игре на бас-гитаре. Толик: "По уровню техники игры я до ШАХА просто не дотягивал. А тут ещё мне принесли послушать альбом группы MANOWAR "Kings Of Metal". Я поставил его и попал как раз на "Sting of The Bumbiebee". У меня просто "башню" унесло! Я всегда играл и играл себе, а на левую руку никогда особо внимания не обращал... Тут еще Гарсия меня подзадорил, сказав, что если б я играл хотя бы в половину так же, то... Я ответил: "Да что там в половину! Я так же буду играть! Даже лучше и быстрее!" После этого я серьезно взялся за инструмент и месяца через три уже мог играть то же самое, даже быстрее и чище... Кстати, все эти сольные проходы на басу, записанные позднее в "Стене" и в "Игроке" - это как бы ответ Ди`Майо (басист MANOWAR - автор). Ответ достаточный и качественный, потому что соло Ди`Майо было записано с безумными накладками, а я писал "сходу", без накладок. И причем я записал свои партии всего лишь раза со второго - с третьего... Опять же, инструменталочка в альбоме "Я Остаюсь" - это тоже ответ MANOWAR. Не по скорости (мне сейчас просто скучно играть быстро, я умею это делать, так зачем это делать всегда?), а по профессионализму..."
Тем временем ШАХ подготовил новую программу. В 1989 году группа записала этот материал на демо-ленту и отослала его в Германию. Эта лента вызвала у немцев значительный интерес, и был подписан контракт на запись альбома ШАХА в Германии. Всё складывалось просто прекрасно. Но в этот момент произошла история, поставившая запись на грань срыва. Рассказывает Крупнов - главный виновник происшедшего: "Есть у меня такая не очень хорошая черта: когда я очень раздражен или зол, то всю свою злобу я вымещаю на предметах (всё-таки это лучше, чем человеку в лицо бить). Например, на старой квартире у меня не осталось ни одного стула, т. к. я их разбивал об пол в щепки... А тут получилось так: за пять дней до отлета в Германию я (на что-то сильно зол был) жахнул кулаком в стену с такой силой, что просто пробил её. После этого рука болела страшно, но я думал, что это ушиб. Однако, болело всё сильнее, и мне пришлось на следующий день идти к врачу. Он мне сделал рентген и говорит: "У тебя, милый, перелом в трех местах". У меня опустилось все, что только могло опуститься (ведь студийное время уже было четко запланированно!)... Наложили мне гипс, и в таком виде я явился пред светлые очи Герсии и Сазонова. На вопрос: "Что случилось?", я ответил: "Руку сломал." У них тоже все сразу опустилось... Когда же мы прилетели во Франкфурт, то пришла очередь опускаться всему у менеджера. Мы сошли с самолета и он, показывая на меня, скромно поинтересовался у Гарсии: "А кто этот человек в гипсе?", на что получил ответ: "Это наш бас-гитарист..." Поэтому я писался последним. У нас было семнадцать дней на запись, и я пообещал Антону, что за два-три часа четко запишу все свои партии. Так все и получилось. Но, когда я писался, кость ещё не срослась до конца, и все эти бешенные чесовые скорости было безумно больно играть... Гарсия с Сазоновым надо мной ещё и издевались. Мы жили в одной комнате, а я, по свидетельствам очевидцев (сам-то я, естественно, не могу это проконтролировать), когда напиваюсь, то храплю. Причем храплю "козырно". И что у меня только не было написано на гипсе! И "Не храпи, сука!", и матом что-то, телефоны какие-то... Гипс был исписан весь. Полностью. Даже выбрасывать его потом жалко было..."
В конце мая 1990 года произошла первая робкая попытка свести Крупнова с Алексеевым, и тем самым вновь собрать костяк ОБЕЛИСКА. Крупнов: "Ко мне приехали "Алексис" с "Цовом" и привезли с собой литр спирта. Предложили посидеть, выпить. А когда я отказывался?.. И когда уже все были в подпитии, "Цов", как истинный дипломат, "лупанул" мне в лобешник: "Давай ОБЕЛИСК воссоздавать!" "Алексисушка" к этому моменту был уже "никакой", да и мы с "Цовом" не лучше. Поэтому серьезно это предложение никто не воспринял..." Алексеев: "Иванцов постоянно говорил мне, что пора реформировать ЧО. Я отказывался, думая, что все начнется сначала. Да и к тому же, у меня своя группа была, мы новую программу готовили... Но потом я все-таки позвонил Толику и придложил ему приехать к нам на базу. Он приехал, и мы (т. е. я, он и Комаров) попробовали сыграть вместе. Я увидел, что Крупнов действительно "поднабрался" в ШАХЕ профессионализма, и решение о воссоздании было принято."
Свершилось! Ровно (!) через два года после распада, 1 августа 1990-го ЧО, как легендарная птица Феникс, восстал из пепла.
ОБЕЛИСК приступил к репетициям на базе Алексеева, т. е. в Центре Информации на "Водном стадионе". Первой вещью возрожденного ЧО стала песня под лаконичным названием "Стена". "Я ехал в электричке домой с дачи, - вспоминает Крупнов. - И вдруг меня просто "пробило". До этого момента я находился в некоторой неопределенности. Я точно знал, что не буду делать музыку в струе старого ОБЕЛИСКА, и в то же время еще точно не знал, что я буду делать теперь. И вот именно тогда, в электричке, я все понял. Я как-то сразу придумал рифф и текстовую основу для "Стены", а на примере "Стены" осознал, что мне надо делать дальше. Я понял, что музыка ЧО будет менее навороченная, нежели в 1988 году, но более мелодичная, жесткая и ритмичная (какой собственно "Стена" и получилась), и еще я четко понял, что мне нужно делать упор на бас... Приехав домой я буквально за пятнадцать минут доделал "Стену" до конца и больше ее не трогал. В этом, первоначальном виде, она и вошла в альбом." После "Стены" группа сделала еще одну вещь: англоязычную "We Got Enough". Саму эту фразу придумал Крупнов, а текст написал его приятель Костя Савченко. Эти две вещи ("Стена" и "We Got Enough") были записаны на пленку. Запись производилась на репетиционной базе.
Между тем слухи о возрождении ОБЕЛИСКА начали проникать в тусовку. Но, т. к. никто из членов группы не появлялся с достоверной информацией ни на радио, ни на телевидении, то люди просто боялись верить этим сообщениям. Но как хотелось верить!
Все сомнения были развеяны 23 сентября 1990 года. Именно в этот день новый ЧО впервые появился на сцене. Это событие произошло в рамках фестиваля "Железный Марш" во Дворце Культуры "Крылья Советов". (Поразительно! Вы только проследите за аналогиями в творчестве группы! Собрались 1 августа 1986 года, распались 1 августа 1988 года, реформировались 1 августа 1990 года, первый концерт - 23 сентября 1986 года, первый концерт после реформации 23 сентября 1990 года. Удивительные совпадения!) История этого выступления весьма интересна. Дело в том, что все фестивали "Железный Марш" закрывает КОРРОЗИЯ МЕТАЛЛА на правах учередителя всего мероприятия. 23 сентября КОРРОЗИЯ отыграла свой сет и спустилась со сцены. После этого милиция, находящаяся в зале, погнала всех зрителей к выходу. Половина публики ушла домой. Однако другая половина, видя, что свет не зажигается, а аппаратура не убирается, осталасась. В таком ожидании прошло около получаса. И вдруг загорелись сценические лампы, и на сцену вышел Крупнов с товарищами. "Здравствуйте все! - сказал Толик. - Я счастлив снова играть в составе ЧО. Надеюсь, вы не забыли нас... ЧО приветствует своих болельщиков!!!" За этими словами последовали "Стена", " We Got Enough" и до боли знакомые "Полночь" с "Черным Обелиском". Какой там "забыли"! Надо было видеть, что творилось в зале! Несмотря на то, что в зале осталась половина публики, шума было не меньше, чем при выступлении КОРРОЗИИ МЕТАЛЛА - хедлайнеров фестиваля. Отыграв четыре вещи, ОБЕЛИСК поблагодарил всех присутствующих и удалился.
Теперь расcкажем о том, чего зрители не могли заметить. Дело в том, что к моменту выхода ЧО на сцену, один из басовых барабанов был пробит. Выступление группы было просто спасено Комаровым, которому пришлось играть на одной "бочке" , в добавок ко всему, еще и левой ногой. Остается просто загадкой: как Сергей смог вести барабанные партии в песнях?
Давая автографы после выступления, Крупнов во многих из них, помимо своей подписи, писал "ОБЕЛИСК жив!"
Итак, реанимация ЧО прошла успешно. Внутри коллектива царило состояние эйфории. Работа над новым материалом шла полным ходом.
Но...
Произошла трагедия... Произошло то, чего никто не мог ожидать. 13 ноября погиб Сергей Комаров... Мы не возьмемся сами описовать трагические события. Предоставим это людям, более компетентным... Вот отрывок из статьи "Снова - убийство по объявлению", опубликованной в газете "Московская Правда": "Два жителя Химок - А. Бабкин и В. Сеин решили продать три японских видеомагнитофона, а поскольку объявления в рекламное приложение к "Вечерней Москве" принимают только от жителей столицы, они указали телефон своих московских приятелей - музыканта С. Комарова и его жены Юлии. Когда объявление увидело свет, они приехали в однокомнатную квартирку в Бибирево и вчетвером стали ждать предложений. Наиболее подходящим покупателем оказался некий молодой человек, который вскоре после звонка приехал посмотреть аппаратуру. Как только Сеин пошел в комнату показывать покупателю товар, трое на кухне услышали какой-то хлопок. И тут же в дверях возникла фигура с револьвером в руках. Налетчик, угрожая оружием с глушителем, заставил всех троих лечь на пол. А дальше начались странности. Почти два часа налетчик расхаживал по квартире, собирая в свою сумку медные пятаки, женскую косметику, украшения. При этом он мило беседовал со своими жертвами, интересовался, сколько им лет, чем занимаются. Эту странную беседу прервал стон, как потом выяснилось, смертельно раненого Сеина. Убийца вышел из кухни, и в это время Бабкин, лежавший у плиты, достал газовый пистолет. Как только бандит показался на пороге кухни, Бабкин выстрелил, а Комаров и Юля стали бросать в налетчика всем, что попадалось под руку. Закашлявшийся налетчик отстреливался наугад - при этом Юля была тяжело ранена. Затем Бабкину и Комарову удалось прорваться на балкон, но на крики о помощи двух истекающих кровью людей, увы, никто не отреагировал, хотя трагические события разворачивались, как говорится, средь бела дня. Грабитель продолжал стрелять, убил Комарова. Еще немного - и с последним строптивцем будет покончено. Но тут кончились патроны, именно поэтому Бабкину, несмотря на удар по голове, который нанес ему преступник, удалось вырваться из этого ада. И, хотя милиция приехала через 10 минут после вызова, преступник уже скрылся."
Вспоминает Крупнов: "Я четко помню этот день. Я сидел дома, когда позвонил "Алексис". Он сказал: "Ты знаешь, кажется "Комара" убили..." А я был пьяный, поэтому для меня это прозвучало где-то там... Я ответил: "Не гони" и повесил трубку. Он позвонил еще раз и сказал, что не может дозвониться Сережке, а в газетах напечатали (я газет тогда не читал), что где-то в районе "Комара" убили барабанщика одной известной московской группы... Я подумал: но почему "Комар"? Т. е. я не мог даже предположить, что нас может каким-то образом коснуться нечто подобное... Но в конечном итоге выяснилось, что это действительно так... У меня было просто состояние веревки... У меня возникало ощущение человека, которому сказали: "Вот ты заберешься на эту горку, и там, на самой вершине, все будет хорошо." И вот я из последних сил добираюсь до вершины и вижу перед собой еще одну горку, уходящую просто за облака... Мы затратили так много сил... Мы репетировали по шесть, по восемь часов в день, т. е. пока просто чуть ли не уползали из зала... Это действительно была машина. Машина, которой могут позавидовать многие группы. Позавидовать по ритм-секции (по мне с "Комаром"), по чесам "Алексиса" и по Васькиным чесам и соло. Это было дай Бог... И вдруг - бац!.. Просто безумная эйфорическая радость в одну секунду сменилась чернейшей депрессией... Как бы блуждаешь по пещере, находишь свет в какой-то щели, разламываешь все, чтобы добраться до выхода, а оказывается, что это обыкновенная лампа горит. И сразу все опускается... После всех этих событий у меня был такой запой и закур, что мало не покажется никому..."
Тем временем пришла пора записи нового магнитофонного альбома. Чем ОБЕЛИСК и занялся перед самым Новым Годом. В новом, 1991 году, материал был сведен и... Наступил долгожданный момент: программа увидела свет. Это случилось 28 марта 1991 года. Запись была мрачновато озаглавлена "Стена", что, однако, навевало ассоциации с одноименным альбомом 1979 года британской группы PINK FLOYD. "Нет, конечно, к PINK FLOYD это не имеет никакого отношения (хотя они и являются одной из моих любимейших групп), - говорит Крупнов. - "Стена" - это мое душевное состояние на тот период... К тому же, это название одной из самых удачных песен с того альбома."
Незаметно настал август. Август 1991 года. Вспоминает Крупнов: "Я проснулся 19 августа от странного шума. Я пытался понять: что бы могло его производить? и не мог найти объяснения. А когда я встал и подошел к окну, мне стало ясно все. По Ленинскому проспекту шла колонна танков и БТРов... "Город В Огне" - эта песня оттуда. Я писал ее, глядя как они идут..." Начался путч. В те дни многие могли увидеть Анатолия у Белого Дома. "Я был там не из-за политических соображений, - признается он. - Все зависело от меня: пойти или не пойти. Я решил пойти. Не хотелось, чтобы все это вернулось: андеграундовые сейшена и т.п.... Особой цели у меня не было. Просто вместе со мной у Белого Дома было на одного человека больше..."
Но вернемся от политики к ЧО. Группа продолжала усиленно выступать. Ставки ОБЕЛИСКА шли вверх. Осенью компания BIZ Enterprises предложила ЧО записать англоязычную демо-ленту и попытаться отправить ее на Запад. Идея была поддержана Крупновым, но возникло одно осложнение: Алексеев в этот момент был на даче, а студийное время ждать не будет. Было принято решение записываться без "Алексиса". Все гитарные партии записал Василий Билошицкий. Запись была названа "One More Day" и включала в себя совершенно новые вещи: "City`s On Fire", "Perfect Day", "Stop The World (I Wanna Get Off)", "The War", "Who Cares", "Always The Same", "Better Be High", "One More Day (Day Is Gone, You`re Still Alive)". Эта лента действительно попала на Запад и даже вызвала интерес у некоторых фирм, но... "Это не тот интерес, который мне нужен," - констатировал Крупнов. На этом дело и закончилось.
